Стефани ела глазами вихляющие бедра Нанетты. Значит, Райан так представляет себе приличия? Она сжала губы и отвела взгляд от колышущегося зада брюнетки. Ее трясло от вида кричащих обоев и красных фонарей на лестнице и в длинном коридоре. Все было так дешево и вульгарно! Особенно Лили.
Стефани проанализировала внешний вид Лили и ее заведения. Платье на ней было ужасное. Ни одна порядочная женщина не наденет платье длиной до пупка или венок из страусовых перьев. Юбка подрублена так высоко, что ноги видны значительно выше щиколоток. Но и это было достижением в сравнении с тем, что надето на Нанетте.
— Вот ваша комната, месье. — Глупо ухмыльнувшись, Нанетта распахнула дверь комнаты в конце коридора. — Нравится?
— Oui. Merci, Nanetta. Au revoir! — Стефани улыбнулась в непонимающее личико девушки. Француженка? Как же! Да она не то что не жила во Франции — она никогда в жизни круассан не пробовала! Стефани вытолкала Нанетту и закрыла дверь.
«О Господи, — застонала Стефани, оглядевшись, — это даже хуже, чем внизу в гостиной». Она закрыла глаза и помотала головой. Но и в этом тумане должен быть просвет. У нее будет ванная, приличная еда и удобная кровать. Стефани уставилась на огромную кровать, занимавшую всю комнату.
Резное изголовье было утыкано купидонами и фигурами голых людей, опиравшихся на пухлые облака. По обеим сторонам кровати висели тяжелые занавески с золотыми кистями. Вытаращив глаза и стараясь игнорировать купидонов, следящих за ней, Стефани исследовала матрас. Хороший. Жесткий, но не очень.
Она стянула с головы шляпу и со вздохом облегчения плюхнулась на кровать. Кровать. Настоящая, божественная кровать, и вся принадлежит ей. Но тут же улыбка ее угасла, а глаза расширились. Райан. Ему придется спать на кушетке. Или в чьей-то другой кровати? От этой мысли она сжалась.
Небольшая экспедиция на поиски Джулиана и сокровищ превращалась в нечто бедственное и неприятное, Стефани и помыслить о таком не могла.
— Черт! Черт! — вслух сказала она, у нее появилось искушение выразиться покрепче, но даже в облике мужчины она не могла вести себя не подобающим леди образом. Райан прав. Она погрязла в условностях.
Стефани села и увидела свое отражение в зеркале, висевшем на противоположной стене. Она пришла в ужас. Господи, это было еще хуже, чем она думала. Медленно, очень медленно она встала и подошла к зеркалу. Где же условности? Она подавила приступ истеричного смеха.
Она походила на длинноволосого бандита. Стефани положила руку на револьвер, как она видела на обложках бульварных романов о Западе. Может, она Крошка Стиви? Нет, для такой клички она стара. Крошка Билл был девятнадцати лет от роду, но о нем сочинили легенду. Может, изображать героиню дурацкого романа? Какая-нибудь Охотница Бесс или Гордячка Кейт? Сейчас вокруг нее действительно бандитского вида женщины. Стефани вздохнула. Бесполезно. Надо принять ванну и поесть, тогда станет лучше.
Но когда она искупалась в медной кадке с высокой спинкой, а Райан все еще не вернулся, Стефани не почувствовала себя лучше. Может, чище, но не лучше. Где он? Все еще с этой ужасной женщиной? Наверное. Или пьянствует внизу с полудюжиной повисших на нем шлюх.
Стефани расхаживала по комнате. С тихим шелестом слетел на пол висевший на ширме халат, окантованный перьями, и она злобно растоптала газовую ткань. Она подошла к окну, ковер щекотал босые ноги.
Снаружи было темно, слышались крики и приглушенный смех. Стефани перегнулась через подоконник и выглянула. Окно комнаты выходило на главную улицу города. Вдоль деревянных тротуаров тянулись темные дома, но площадка перед заведением с двойными крутящимися дверьми была ярко освещена. Это был конец города, сюда мужчины приходили, чтобы выпить, взять проститутку и сыграть в карты.
Злясь на ситуацию, в которую попала, Стефани обдумывала, как удрать от Лили, не столкнувшись с Райаном. Она не намерена с ним спорить и не намерена оставаться в этом… притоне! Больше всего она не хотела последнего.
Круто отвернувшись от окна, Стефани возобновила метания по комнате. Отчасти она бунтовала против унижения, которому ее подверг Райан, отчасти корчилась от отчаяния, почему он такой бесчувственный. Неужели его не заботит, как она себя чувствует? Ответ был очевиден, и решимость Стефани окрепла. Она уйдет, пусть заведение Лили остается Райану и всем остальным.
Цепляясь босыми ногами за перья халата, Стефани прошагала за ширму, стоящую в углу. Там кучей были свалены ее пыльные вещи, скрипевшие от песка. Стефани со вздохом подняла их с пола.
— Куда-то направляешься, Принцесса?
От знакомой насмешки в голосе Райана сердце Стефани подступило к самому горлу. Она медленно обернулась и посмотрела на него дерзкими карими глазами:
— Да. Как ты вошел?
Она не шелохнулась, когда Райан подошел и выдернул у нее из рук одежду. Пальцы скользнули по руке, послав волны по натянутым нервам. Он небрежно пожал плечами:
— Открыл дверь и вошел, вот как. Если хочешь побыть одна, запирай дверь. — Брюки и рубашка Стефани полетели в угол, и его взгляд почти требовал подобрать их. Стефани прищурилась. В позе Райана было что-то необычное, и Стефани поняла, что он пьян. Вспомнив отца в подпитии, она решила, что имеет некоторое преимущество.
— Ты не можешь держать меня здесь взаперти, — холодно сказала Стефани.
— Ты это о чем?
— Я хочу уйти…
— В такой грязной одежде? И тебе не стыдно, Принцесса?
— Райан Корделл, я не нахожу ситуацию такой смешной. Я понимаю твои мотивы, зачем ты меня сюда привел, но я…