Лунный цветок - Страница 97

Мгновенно всех охватило чувство счастья. Вопль радости огласил тоннель, и тут же в воздухе засвистели смертоносные стрелы. Уронив Джулиана, Райан нырнул за оружием к Стефани, она инстинктивно вцепилась в него и стала бороться, и Райан со всей силы ударил ее кулаком в челюсть. Распростершись на каменном полу, оглушенная страхом, Стефани слушала, как свистят пули, как копья разбивают каменную стену у нее над головой.

Она свернулась на груди Джулиана, руками стараясь защитить его и себя. Тускло мерцавшие фонари совсем погасли, тоннель остался в полной темноте. Стефани не видела даже свою руку. Ружейные выстрелы прочерчивали темноту красными и оранжевыми вспышками, она не понимала, как кто-то мог знать, куда целиться. Шум был оглушительный, эхо выстрелов прокатывалось по коридорам, и Стефани с трудом расслышала крик, раздавшийся рядом с ней. Она сразу же подумала о Райане.

— Райан! — взвизгнула она, но в общем гаме он или не слышал, или не захотел отвечать. Он ранен? Кто ранен? Кашляя от порохового дыма, Стефани разрывалась от страха в мучительном ожидании.

Под ее руками Джулиан оставался безучастен к окружающему хаосу. Стефани затолкала рыдание обратно в грудь. Все было зря. Они умрут здесь ни за что, на пороге свободы. Однако, наконец, нашла отца, отвлеченно подумала Стефани, но спасать его было поздно.

Вдруг стало тихо. Треск ружей прекратился, слышалось только шарканье ног по полу тоннеля. Кто победил? Все молчали, слышался только тихий стон. Стефани смутно понимала, что стонет отец. Когда над ней нависла огромная тень, она снова уткнулась лицом ему в грудь и зажмурилась.

Глава 39

— Стефани! — Сапог дотронулся до ее ребер. — Стефани, — повторил знакомый голос, она подняла голову и уставилась в темное лицо Райана. В темноте было еле видно, что он подает ей руку, она машинально приняла ее. Потом выдернула и прижала пальцы ко рту.

— Все кончилось? — сдавленным голосом спросила она.

Ей не было видно, что Райан криво улыбнулся.

— Да, все кончилось, — холодно сказал он. — На время. Стефани, нам надо торопиться.

Стефани потерла синяк на челюсти и обвиняющим тоном сказала:

— Ты меня ударил!

— Чтобы взять ружья. Или ты собиралась сражаться с ними одна?

— Но ты даже не попросил…

— Для политесов не было времени, — нетерпеливо сказал Райан. — Как и сейчас нет времени для дискуссий. Или иди, или оставайся, но не стой на моем пути.

Наклонившись, он отодвинул ее и взялся за ручки носилок.

— Хантли, бери другой конец, — приказал он. Стефани повернулась к Хантли; глаза ее расширились, когда она увидела, что у него по руке стекает кровь; она посмотрела дальше, ища Бейтса.

— Где?.. — начала она, но Хантли ее прервал:

— Не спрашивайте. Его увели…

Стефани снова посмотрела на угрюмое лицо Райана. Она не любила Бейтса, она надеялась отдать его под суд за все, что он с Хантли ей сделал, но она никогда не желала ему смерти.

— О, Хантли, мне так жаль…

— Мне тоже. Наверное, индейцы будут его пытать перед тем, как убить…

— О, вы хотите сказать, что его похитили? Я подумала, что его убили.

— Это было бы лучше для него! — свирепо ответил Хантли. — Явапаи — сущие дьяволы, когда изобретают способы убить человека…

— Хватит, — сказал Райан. — Нам еще предстоит пройти сквозь строй враждебных племен, и нечего пугать ее сверх меры. Хантли, проверь, способна ли она держать фонарь, когда мы понесем ее отца.

Ей в руку всунули фонарь, Райан поднял на плечо самодельные носилки, осторожно уравновесил их между собой и Хантли. Он холодно взглянул на нее, и она отошла в сторону. Спотыкаясь, она брела сзади; мужчины вынесли Джулиана из тоннеля на площадку на уступе горы.

Солнце ослепило ее, Стефани прикрыла глаза козырьком руки. Она глубоко вдохнула свежий воздух, он пахнул жарой, пылью и открытым пространством, а не затхлостью темного, сырого тоннеля.

Когда Джулиана спустили с уступа, он пришел в сознание. Райан и Хантли осторожно положили его на землю, Стефани наклонилась над ним.

— Не пытайся разговаривать, — настойчиво сказала она, когда Джулиан открыл глаза и облизал губы. — Вот, выпей…

Выпив, Джулиан слабо улыбнулся Стефани. Он похлопал слабой рукой, она взяла его руку и сжала.

— Стефани? Дочка? — Голос был хриплый и низкий, Стефани накрыла пальчиками его рот.

— Позже. Мы обо всем поговорим позже. — Она ободряюще улыбнулась. — Тебе надо отдохнуть…

— Что… ты… тут… делаешь? Я думал… ты в Нью-Йорке. — Он скривился от боли. — Мои статуэтки… ты что-нибудь взяла?..

— Мы взяли с собой часть твоих артефактов, И Нью-Йорке ты их выставишь, папа. А пока отдыхай.

Джулиан послушался нежною приказа и закрыл глаза. Он забылся беспокойным сном, и черты липа несколько разгладились.

— Стало легче? — Нотка сарказма в голосе Райана не осталась незамеченной.

— Да, но не благодаря тебе! — Она встала и подбоченилась. — Ты бы не огорчился, если бы он остался там наверху!

— Нет? А зачем же, по-твоему, я туда полез? Позагорать? — Его терпение подошло к концу; он смотрел прищуренными глазами.

— Не пытайся опять придумать какую-нибудь ложь, Райан Корделл. Просто выводи нас отсюда, пока отцу не стало хуже. — Стефани круто повернулась и пошла к лошадям, которых Хантли удалось поймать.

— Только три, — скорбно сказал Хантли. — Остальных увели чертовы индейцы.

Стефани похлопала лошадь по шее. По непонятной причине она испытывала симпатию к Хантли, он был такой грустный, поникший; пленение Бейтса набросило гробовой покров на их успешный спуск с горы.