Лунный цветок - Страница 2

Скала, иссеченная ветрами, временем и подземными ручьями, образовывала причудливые конфигурации. Этот суровый пейзаж у индейцев папаго назывался алезон, но белым он был известен под названием Аризона. Индейцы заявляли свои права на эту территорию, белые, в свою очередь, мечтали ее присвоить.

Бинго на коленях подполз к иззубренному краю скалы.

— Ага! Это кайова, точно, и разодеты в церемониальные одежды. Надо сказать, они забрались далеко к западу, но сегодня у тебя счастливый день, Странник. По крайней мере они не идут по нашим следам!

— Повезло, — облегченно выдохнул Джулиан и, сдвинув шляпу на затылок, посмотрел вниз, потом оглянулся на Бинго, в левом ухе которого сверкала на солнце золотая серьга, а серая, пропитанная потом широкополая шляпа сбилась набекрень.

— Да, Странник, это твой счастливый день, точно. — Плевок старика зашипел на горячем камне. — Потому что, как я вижу, они направляются туда же, куда и мы хотим попасть.

— Ты думаешь, они идут к той Священной горе, что на моей карте?

— Ну, они не на тропе войны — похоже, хоронят одного из своих вождей, который ушел в Страну счастливой охоты. — Еще одна коричневая струя прочертила горячий сухой воздух, проводник вытер рот тыльной стороной ладони. — Ставлю свою лучшую скво и бочонок виски, что они идут к тому месту, которое отмечено у тебя на карте.

— Хорошая ставка, будем надеяться, что так оно и есть. По моим сведениям, мало кто из белых о нем знает. Хантли и Бейтс даже не слышали, где примерно оно может находиться. — Джулиан покачал головой, отказываясь от предложенной Бинго порции табака: — Нет, благодарю.

Старик презрительно фыркнул:

— Не знаю, кто подсунул тебе эту парочку, но хорошо, что ты избавился от них. Они явно вообще мало что знают, для проводников это непростительно. Черт, да они оба тупы, как наковальня! Как я слышал, половину времени они навеселе, а другую половину — пьяны вдрызг. Думаю, ребята и до форта не доберутся, дважды не переспросив дорогу.

Эшворт кивнул и вздохнул:

— Думаю, ты прав. Не представляю, как мой агент мог их рекомендовать. Когда вернусь в Нью-Йорк, он уже не будет моим агентом. Мне повезло, что я встретил тебя.

— Само собой. Я лучшее, что ты мог получить, — сказал Бинго без тени самодовольства, не замечая насмешливого взгляда Эшворта. — Я не удивлюсь, если Хантли с Бейтсом не слышали даже о Большом каньоне, мистер Эшворт. Скорее всего они бы взяли у вас деньги вперед и бросили на полдороге.

На обычно безмятежном лице Эшворта появилось жесткое выражение.

— Уверяю вас, мистер Бинго, если бы они так поступили, то обнаружили бы, что со мной нелегко иметь дело. Я далеко не такой мягкий человек, каким кажусь.

Бинго жизнерадостно загоготал:

— Вот и хорошо! Эта страна для настоящих мужчин, а не для хлюпиков.

— Да. Жаль, что место, куда мы едем, бывает доступно только в определенное время года. Время работает против нас. Если бы не это, я бы взял с собой Стефани, а не оставил ее в ожидании надежной карты. Она намеревалась присоединиться ко мне. Но теперь я увидел, какая здесь суровая местность, и согласился, что ей лучше оставаться в Нью-Йорке. — Джулиан тихо добавил: — Это будет первая экспедиция за долгое время, которую Стефани пропустит. Как она разозлится!

— Конечно, это не мое дело, мистер Эшворт, но с какой стати вы вздумали тащить с собой девушку? От нее проку не больше, чем от годовалой овцы… — Старик замолчал, услышав смех Эшворта.

— Стефани? О ней можете не беспокоиться, мистер Бинго! Мы планировали, что она должна выехать на этой неделе. Стефани придет в ярость, когда получит мою телеграмму. Я уже выслал ей оригинал карты, но это было до нашей с вами встречи. У нее разыгрался аппетит, но ей придется остаться в Нью-Йорке.

Джулиан стряхнул пылинку со шляпы — Бинго уже заметил, что это уловка, чтобы дать себе время подумать. Высокий светловолосый приезжий с Востока улыбнулся, наполнив Бинго хитрого рыжего кота.

— Телеграмма была отличным поводом избавиться от Хантли и Бейтса, как вы думаете, мистер Бинго?

— Бинго, просто Бинго. Здесь не до формальностей.

— Отлично, Бинго. Поехали?

Когда Джулиан Эшворт и его новый проводник заново седлали лошадей, чтобы последовать за небольшой группой индейцев, Хантли и Бейтс подъехали к форту Дифайенс. Спешились перед офицерским клубом, в котором размещался салун.

Гремя шпорами, они прошагали по скрипящим доскам тротуара к террасе. Под длинными плащами прятались револьверы, висевшие на поясе. Хантли ногой толкнул дверь салуна, и они вошли в прохладный зал.

— Я готов прополоскать горло от этой проклятой пыли, но ты не слишком напивайся, Бейтс, — сказал Хантли компаньону. — Мне не нравится, что мы оставили Эшворта у Хаббела. Его нельзя выпускать из виду надолго. Он может передумать.

— Ну нет, — решительно возразил Бейтс. — Кого еще он сейчас найдет в проводники? К тому же я не собираюсь так быстро отказываться от золота. А ты?

Хантли подозвал буфетчика, одетого в униформу, и заказал два виски.

— Нет, Бейтс, я не позволю легкому золоту утечь между пальцами. Вот поэтому и хочу, чтобы ты какое-то время оставался трезвым. Эшворт понятия не имеет, что мы все знаем про индейское золото. Думает, мы поверили в его дурацкую историю про развалины, где полно фигурок и битых горшков. Он не знает, что я потолковал с тем старым индейцем, у которого он купил карту, и… убедил его рассказать, что ищет Эшворт. Старый пьяный дурак ничего не мог рассказать про карту, хотя я чуть руку не расшиб о его твердую башку, но мы получили кое-что получше — самого Эшворта. — Хантли усмехнулся. — Мы собираемся разбогатеть, Бейтс, и поэтому осечки быть не должно.